Бергер Р. ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА ПРИРОДНОЙ ТЕРАПИИ

УДК 37.03

ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА ПРИРОДНОЙ ТЕРАПИИ

Бергер Ронен

сертифицированный драматерапевт и супервизор, руководитель программы подготовки по драматерапии на базе Академического колледжа Оно (Оно, Израиль)

Аннотация

В статье представлен авторский метод природной терапии Ронена Бергера, созданный на основе интеграции представлений экопсихологии, экспрессивной терапии и экологического образования. Поясняются основы его теории и методологии. Приводятся примеры его реализации с разными клиентами, в том числе, с детьми с расстройствами аутистического спектра и теми, кто пережил психическую травму. Дается характеристика программы «Безопасное место», основанной на применении метода природной терапии и внедренной в десятки школ и детских садов в Израиле, приводятся краткие данные о ее эффективности.

Ключевые слова: природная терапия, драматерапия, терапия искусством, ритуал, травма, экогуманитарный поход

 

Введение. Создание метода природной терапии

Насколько я себя помню, природа всегда играла важную роль в моей жизни. Будучи учеником младших классов, я гулял по парку за нашим домом с двумя собаками и при этом ощущал себя в безопасности и комфорте. Я мог лазать по деревьям, играть в грязи, бегать и кричать, и никто не делал мне замечаний, что это не красиво, не хорошо или запрещено. Я мог быть тем, кем мог и хотел быть, проявлять себя физически и духовно, не опасаясь критики. Помню, как позже, в подростковом возрасте, я мог уходить далеко с проторенных дорог, гуляя в пустыне один или с другом. При этом я пытался понять, кто я, кем я хочу быть, и каким путем мне идти. После службы в армии, я переехал на север страны и стал изучать окружающую среду, обучаясь в академическом колледже Тель-Хай. В этот период я работал проводником для туристических групп, состоящих из детей, подростков и семей и имел возможность убедиться в том, как в людях раскрываются внутренние ресурсы, когда они общаются с природой.

Затем я изучал экологию и проводил исследования на волках, обитающих на Голанских высотах. Пережив личностный и профессиональный кризис, связанный с уничтожением волков местными фермерами, я обратился к изучению драматерапии. Это помогло мне понять, как игра, творчество и сценическое искусство могут помогать человеку рассказывать о себе и исцеляться, не говоря ни слова и не опасаясь критики. Получив свое образование в области драматерапии, я стал работать в специализированной школе с проблемными детьми и подростками. Именно благодаря работе с ними, нередко проводя занятия на природе, я стал постепенно приходить к построению метода природной терапии. Я стал понимать, какие дополнительные ресурсы связаны с проведением терапевтических сеансов на лоне природы. Все это побудило меня провести диссертационное исследование, разрабатывая теоретические и этические аспекты природной терапии и изучая ее эффекты на практике.

Занимаясь в течение ряда лет данными исследованиями, я смог добиться внедрения природной терапии в разные сферы и создать программы дополнительного образования по природной терапии для разных специалистов. При поддержке израильского Министерства образования мне удалось внедрить природную терапию в деятельность школ в качестве эффективной формы психологической помощи детям и подросткам с посттравматическим синдромом. Опыт применения природной терапии в школах был представлен в написанной совместно с M.Lahad [5] книге под названием «Исцеляющий лес». В ней описывается проведение природной терапии с десятью тысячами детей из детских садов и школ Израиля, пострадавших во время Второй Ливанской Войны на севере страны. Развитие экогуманитарного подхода [1] также явилось для меня одним из важных идейных источников поддержки моих инициатив в области природной терапии.

Использование природных факторов в психотерапии и психологической практике

Использование природных факторов в психотерапии и психологической практике может представляться достаточно новым делом. Однако природа издревле использовалась в различных исцеляющих практиках, ритуалах, когда люди жили среди природы. Все это сочеталось с зачатками медицинских знаний, социальными, религиозными и экологическими принципами, характерными для жизни доиндустриальных сообществ. При исполнении подобных ритуалов использовались невербальные формы экспрессии, включая драматизацию, движение и танец, музыку и визуальные искусства. В настоящее время происходящая интеграция природных факторов в контекст креативной терапии (терапии искусством) может рассматриваться как закономерное возвращение к тому, что всегда органично присутствовало в творческой деятельности сообществ, но по определенным причинам было минимизировано или утрачено, по мере развития научного знания.

Начиная с середины ХХ века психологи и психоаналитики неоднократно пытались использовать в терапевтическом процессе исцеляющие факторы природной среды. Один из учеников З. Фрейда, Э. Эриксон, описал свой опыт исцеления на основе взаимодействия с природой. В последующем он даже рекомендовал некоторым из своих клиентов совершать прогулки в горах в качестве важного элемента психотерапии [15]. В дальнейшем, некоторые психотерапевты, в частности, драматерапевты [28,32] стали боле активно включать природу в психотерапевтический процесс, использовать ее в качестве значимого стимула для творчества пациентов, а также как среду для проведения занятий.

Получила также развитие терапия приключениями (adventure therapy), которую можно понимать как форму образовательно-воспитательной практики с подростками и молодежью, особенно, теми, у которых имеются проблемы социализации [9,14,22]. Проведение занятий на природе при реализации терапии приключениями формирует групповую сплоченность, развивает копинговые умения, коммуникативные навыки, раскрывает внутренние ресурсы и позволяет решать иные задачи. В последние годы терапия приключениями используется с разными группами, включая не только подростков и молодежь с проблемами социализации, но и с лицами с ограниченными возможностями здоровья, женщинами с нервной анорексией, психиатрическими пациентами. Однако терапия приключениями все-таки больше относится к воспитательно-образовательным технологиям, нежели методам клинической, психотерапевтической работы. Как правило, она меньше внимания уделяет внутренним переживаниям участников занятий, их духовному, психологическому опыту, связанному с взаимодействием с природной средой, делая основной акцент на поведенческих, практических аспектах деятельности [4].

В последнее время, в связи с негативным влиянием на окружающую природную и социальную среду, связанным с промышленным развитием, повышенное внимание начинает обращаться на психологические аспекты взаимоотношений человека и природы [26,29]. Результаты исследований показывают, что нарушение отношений человека с природной средой негативно сказывается на психическом здоровье и общем психологическом самочувствии людей. Высказываются мысли о необходимости гармонизации этих отношений как важном условии оздоровления и повышения качества жизни [16,24,27].

Общая характеристика природной терапии

Природная терапия – психотерапевтический, психообразовательный метод, базирующийся на идеях и принципах экогуманитарного подхода, относящийся к общей группе креативных терапий (терапий искусством), арт-терапии и арт-педагогике и предполагающий проведение занятий в природной среде. Природа рассматривается как важный фактор терапевтического и образовательного процесса [4,6]. Метод был разработан на основе выполнения докторского исследования, основанного на полевых экспериментах и рефлексивной практике, включающей личный опыт автора.

Метод интегрирует элементы креативных и постмодернистских терапий, в том числе, игровой терапии, драматерапии, гештальт-терапии и повествовательной терапии, а также опирается на богатый опыт традиционных ритуалов. Теория и методология природной терапии обосновывает использование природной среды как дополнительного фактора повышения эффективности процесса лечения.

Центральным звеном в теории природной терапии являются представления экопсихологии и глубинной экологии о том, что благодаря восстановлению связи с природой в людях пробуждаются внутренние исцеляющие механизмы [26,29]. При этом понятие «прикосновение к природе» используется для обозначения ведущего механизма исцеляющего воздействия в природной терапии. «Прикосновение к природе» означает, что, устанавливая контакт и взаимодействуя с природной средой, человек одновременно входит в более активное взаимодействие с природой в себе самом как важным условием оздоровления, обретения большей аутентичности и повышения качества жизни [4].

Природная терапия рассматривает связь с природой как важнейшее условие адаптивности и стрессоустойчивости людей, опираясь на модель шести основных копинговых факторов [17], связанных с физической, познавательной, эмоционально-волевой сферами, социально-семейным окружением, воображением и духовностью. Она предусматривает активизацию разных сфер опыта и разных психических процессов в процессе взаимодействия с природной средой, полагая, что это является важным условием повышения адаптивности и стрессоустойчивости, а также предпосылкой психофизической и духовной интеграции.

Природная терапия имеет много общего с терапевтическими подходами, основанными на невербальной экспрессии и творческой активности – терапией искусством или креативной терапией, особенно драматерапией. Она использует ритуалы, неразрывно связанные с совместной творческой активностью членов группы и их духовными ресурсами. В процессе природной терапии участники занятий взаимодействуют друг с другом, используя творческую активность. При этом искусство выступает важным фактором социализации и развития разных жизненных навыков (коммуникации, саморегуляции, инициативности и лидерства, эмоционального интеллекта и до.). Однако участники развивают не только межличностные отношения в группе, но и вовлекаются в творческое взаимодействие с природной средой [4]. Таким образом, природная терапия предполагает взаимодействие между тремя основными участниками процесса – клиентом, терапевтом и природой. Это выступает еще одним важнейшим отличием природной терапии от других методов психологической помощи и социализации.

«Прикосновение к природе»

Природная терапия предполагает иной взгляд на то, что такое болезнь и здоровье, рассматривая их с эколого-социальной точки зрения, принимая во внимание отношения человека с природой и окружающей средой в целом. Природная терапия принимает во внимание дистанцирование человека от природы, общинной и религиозной жизни, увеличение темпа современной жизни, происходящие в связи с развитием науки и техники, что приводит к снижению стрессоустойчивости и ухудшению здоровья населения [4]. Многие постмодернистские психотерапии, в том числе, телесно-ориентированные и танцевально-двигательные психотерапии, также обращают внимание на то, что эти процессы приводят к отчуждению человека от тела, нарушению психосоматических отношений, повышенной уязвимости современных людей к физическим и психологическим нагрузкам [8,29]. Природная терапия обращает внимание на то, как ослабление контакта человека с природой ведет к потере смысла существования, появлению чувства одиночества и изоляции, распространению тревожных и депрессивных состояний. Увеличение дистанции между человеком и природой ведет к дальнейшему отчуждению людей друг от друга. Под воздействием условий современной жизни, усиления влияния технологий люди меньше внимания обращают на то, что составляет основу переживания счастья, здоровья и благополучия. Все это послужило основой для использования понятия «пустое Я» в качестве одной из ведущих характеристик современного человека [10].

Трехсторонние отношения: природа, клиент и психотерапевт 

Трехсторонние отношения, включающие природу, клиента и психотерапевта, составляют основу природной терапии. Природа рассматривается как активный участник терапевтического и образовательного процесса, влияющая не только на организацию пространства, но и на психотерапевтический и образовательный процессы. В природной терапии природа является активным элементом процесса, поскольку живет своей собственной жизнью и характеризуется повышенной динамикой.

Трехсторонние отношения в природной терапии требуют от психотерапевта  большей гибкости в отношениях с клиентом. В одних случаях психотерапевт может занимать более активную роль и во взаимодействии с клиентом использовать природу как изобразительный инструмент или среду для взаимодействия. В других случаях психотерапевт выступает в качестве посредника в отношениях клиента с природой или только наблюдает, как клиент взаимодействует с природными факторами. Когда, например, затрагиваются вопросы безопасности и доверия, специалист может использовать природу преимущественно как источник материалов для проработки этих тем. Когда же, например, основная тема связана с самовосприятием клиента, специалист может ориентировать клиента на прямое взаимодействие с природной средой с ее циклическими процессами изменений, обращая внимание на то, как клиент реагирует на природные процессы, и какое символическое значение он им приписывает. Позиция специалиста, таким образом, может неоднократно меняться на протяжении процесса лечения, даже на протяжении отдельного занятия.

Ритуалы в природной терапии

Одним из принципов природной терапии является использование ритуальных практик. Это может быть связано с исполнением произвольных, планируемых или спонтанных действий ритуального характера, связанных с природой и ее разнообразными взаимосвязанными динамиками. Ритуалы могут становиться средством творческой активизации клиентов. Ритуалы тесно связаны с трехсторонними отношениями в природной терапии. Они могут быть связаны с потребностью клиента в создании устойчивого, защищенного места, имеющего связь с открытой природной средой, которую очень трудно контролировать. Ритуал может обеспечивать безопасность и упорядоченность, являющиеся необходимыми условиями терапевтической динамики, а также установления и развития терапевтических и групповых отношений. Кроме того, ритуал создает условия для выражения и проработки проблем, связанных с терапевтическими запросами клиента.

Использование ритуалов обеспечивает творческую активизацию клиента и интеграцию телесных и психических аспектов опыта. Ритуал как правило предполагает создание определенной символической среды с обозначением входа и выхода с последующим исполнением некоторых действий индивидуально или совместно с другими участниками группы. Можно найти примеры использования ритуалов в практике арт-терапевтов и драматерапевтов [11,12,13,18,21], в том числе, ритуалов, связанных с традиционными культурами, когда люди более тесно взаимодействовали с окружающей средой. Ритуалы представлены также в шаманских практиках, как правило, объединяя разные искусства – сценическое искусство, танец, сочинение историй и визуальные искусства. Ритуалы предполагают создание особого, фантастического пространства, с последующими действиями в этом пространстве.

Исторически ритуалы играли важную роль в жизни человеческих сообществ, обеспечивая безопасность и упорядочивая опыт, давая людям ощущение контроля над теми процессами, которые они не могли до конца контролировать. В шаманской традиции шаман находился в прямом контакте с природой, осуществляя драматическое действо в измененном состоянии сознания, переходя из обычного пространства в метафизические, мистические измерения и предсказывая те события, которые невозможно предсказать, находясь в обычном состоянии. Несмотря на развитие технологий и отчуждение человека от природы, современный человек сталкивается с фундаментальными экзистенциальными вопросами, которые пытались решать люди в доисторический период и которые до сих пор не могут быть пока решены на основе научного знания.

В жизни современных людей потребность в использовании ритуалов становится более проявленной [18,30]. Недостаток общего символического способа коммуникации в современном обществе делает сложным использование традиционных ритуалов и требует использования светских, нерелигиозных ритуалов для решения экзистенциальных вопросов в процессе психотерапии и социализации. Современным людям все сложнее придерживаться какой-либо единой символической системы и ценностей как основы для объединения. В связи с этим, многие авторы отмечают повышенную потребность в том, чтобы современные психотерапевты и педагоги помогали клиентам интегрировать разные аспекты их опыта и образа Я, сохранить преемственность опыта [10,20,30]. В условиях, когда разрыв между наукой и религией, традиционными ритуалами и психологической практикой возрастает [30], специалисты помогающих профессий могут помогать клиентам создавать и использовать свои собственные светские ритуалы, удовлетворяющие их потребности в безопасности, упорядоченности и контроле над средой, поддерживающие ощущение единства и осмысленности существования.

Пример 1

12-летний мальчик по имени Йосси (реальное имя клиента изменено) с аутистическим расстройством обучался в специальном классе для детей с познавательными нарушениями в школе на севере Израиля. У него были проблемы речевой коммуникации и трудности контакта со сверстниками и взрослыми. Его поведение отличалось ригидностью. Он, например, в школе и за ее пределами перемещался лишь по определенным маршрутам и избегал ходить по другим. Это, в частности, приводило к тому, что он иногда приходил на урок с промокшими ногами, потому что не хотел обходить лужи, образовавшиеся на его пути в школу.

В начале учебного года, когда Йосси направили ко мне для прохождения курса коррекционных занятий, он отказался общаться со мной в кабинете, но предложил встречаться на улице. Я согласился, предложив общаться во время совместных прогулок по территории школы и ее окрестностям. Йосси не возражал. Я полагал, что моя готовность последовать его предложению встречаться за пределами кабинета позволит ему почувствовать, что я согласен «играть по его правилам», но, в то же время, расширит маршрут его перемещений за счет прогулок со мной по школе и вокруг нее, сделает более гибким его поведение и мышление.

Нам удалось во время прогулок побывать в тех местах школы, которых Йосси ранее избегал, например, большого двора, где дети любили играть во время перемен. Постепенно мы начали перемещаться во время наших прогулок все дальше за пределы школы, ближе к природе. Йосси выбрал для себя одно из таких мест, гуляя со мной под деревьями на берегу реки Иордан. Это место находилось в десяти минутах ходьбы от школы. Оно стало основным местом для проведения психотерапевтических сеансов.

Поскольку основные задачи психотерапии включали развитие коммуникативных навыков Йосси и его эмоциональной сферы, а также его способностей устанавливать и развивать отношения со сверстниками и взрослыми, во время наших первых встреч мы занимались совместным разжиганием костра и приготовлением чая. Мы не столько разговаривали, сколько развивали наши отношения через совместные действия.

Спустя несколько встреч на природе Йосси начал создавать на земле вокруг места нашего пребывания границу из веток, листьев и камней. Ему потребовалось три занятия, чтобы соорудить большой правильный круг, и когда он его создал, в поведении Йосси произошли определенные изменения. Качество его контакта со мной и речевая коммуникация улучшились. Он стал чаще смотреть мне в глаза, а интонация его голоса стала мягче и разнообразнее. Создавалось впечатление, что это произошло вследствие нахождения им для себя подходящего безопасного места для нашего общения на природе и его обустройства в соответствии со своими потребностями. Все это позволило ему начать более тесно общаться со мной. Поддержание построенного им круга, разжигание огня и приготовление чая превратилось для него в своеобразный ритуал. Иногда он просил меня помочь ему уменьшить или увеличить круг. Иногда он также предлагал мне поменяться с ним местами расположения у костра, менял способ разведения огня или приготовления чая. Создавалось впечатление, что встречи на природе позволяли ему чувствовать себя в безопасности и развивать отношения со мной.

Через некоторое время, когда наступила зима, мы вынуждены были оставить место для встреч на берегу реки Иордан и начать встречаться в кабинете при школе. Однако, ему было явно трудно это делать, и Йосси вновь предложил мне продолжать наше общение, вернувшись на берег реки, в то место, которое он назвал «домом на природе». Однажды, когда мы туда пришли в очередной раз, мы увидели, что построенный Йосси круг нарушен. В нем появился проход, и часть веток была разбросана. Территория была засыпана листьями, а берега реки оказались залиты водой. Йосси долго рассматривал произошедшие изменения. На его лице отразились сложные чувства. Он ничего не сказал, но мне показалось, что его доверие ко мне было нарушено. Усомнился ли он в том, что я могу обеспечить сохранность места для наших встреч? Кто мог его контролировать – я или сам Йосси? Может быть, Йосси подумал, что полный контроль над этим место невозможен, поскольку природа внесла свои изменения в построенное руками человека? Что можно было сделать в этой ситуации – принять произошедшие изменения, покинуть это место или попытаться восстановить построенный ранее круг.

Возможно, принятие произошедших изменений и того факта, что ни он, ни я не можем полностью контролировать природные процессы, побудили Йосси в этой ситуации рассказать мне о том, что он чувствует в связи с произошедшим недавно разводом родителей. Он рассказал мне о том, как справляется с этой ситуацией и, в то же время, чувствует беспомощность и обиду на родителей. Наш разговор снова вернулся к теме влияния природы на пространство нашего общения, и что мы не можем полностью его контролировать. Хотя мы пытаемся обустроить место для встреч на природе в соответствии со своими потребностями, природа вторгается в этот процесс. Место наших встреч принадлежит не только нам, но и природе. Йосси задумался о том, какая параллель существует между возникшей ситуацией, касающейся места наших встреч на природе, и тем, что происходит в его семье. Это, кажется, помогло ему избавиться о чувства вины и приглушить остроту других сложных переживаний по поводу происходящего у него дома. После того, как мы восстановили нарушенный круг вокруг костра, прыгнули внутрь него и посмотрели друг на друга, доверие в наших отношениях было восстановлено. Мне кажется, что Йосси смог увидеть, что можно восстановить не только нарушенный круг, но и доверие и безопасность в наших отношениях.

Данный пример показывает, какое важное значение в процессе оказания ребенку с аутизмом психологической помощи имеет выбор и оформление места для проведения занятий на природе. Когда специалист позволил Йосси выйти за пределы школы и общаться в ходе прогулок по берегу реки, мальчик смог найти и создать для себя личное психологически безопасное пространство. Выбор и обустройство этого места руками самого ребенка могут символизировать взятие им ответственности за построение отношений и свою жизнь. Оформив территорию для встреч на природе в соответствии со своими вкусами, Йосси смог впустить на нее взрослого и начать развивать с ним отношения, сохраняя контроль над средой и признавая присущие нам различия. Создание особого места на природе и его оформление в ходе сеансов чем-то напоминает древние ритуалы создания «священных мест». Их важным назначением является создание среды для защиты и исцеления. Йосси создал подобие такого личного «священного места», отделив часть естественной среды от окружающего пространства. Внутри же «священного места» он затем вместе со взрослым совершал повторяющиеся действия, напоминающие церемонию [23].

Приведенный пример показывает важность создания терапевтического пространства на природе, которое выступает центральным элементом природной терапии. Благодаря этому преодолеваются статусные различия в отношениях терапевта и клиента. «Создание дома на природе» выступает метафорой, с помощью которой природная среда может быть осмыслена как терапевтическое пространство, которое создается при участии самого клиента, обеспечивая защиту и безопасность. Такое пространство формируется на природе и отделяется от широкого внешнего пространства, которое может восприниматься ребенком как дикое и непредсказуемое. Создание «дома на природе» составляет основу природной терапии и одно из важных измерений всего психотерапевтического процесса. Более подробно этот аспект природной терапии описывается в других публикациях [2,3,5].

Приведенный пример также обращает внимание на то, в какой мере личное защищенное пространство, созданное в природной среде, может быть предсказуемым и контролируемым участниками занятий. Иногда изменения, вносимые в пространство природными процессами, вызывают сложные чувства у ребенка и специалиста, заставляя их адаптироваться к этим изменениям. Это также составляет существенное отличие природной терапии от других терапевтических подходов. Пример показывает также важную роль ритуальных, церемониальных процессов в природной терапии.

Пример 2

Это была заключительная встреча группы, участвующей в программе обучения природной терапии. Встреча происходила на берегу, при свете полной луны. После творческой работы на песке, во время которой каждый участник нарисовал или вылепил карту или путь, передавая то развитие, которое он/она испытал в процессе обучения, мы сели вокруг костра, чтобы поделиться своими впечатлениями. Давид, мужчина лет двадцати с небольшим, поделился своими сложными чувствами с членами группы и поблагодарил их за поддержку в процессе ухода из родительского дома и переезда в новый дом со своим партнером.

Члены группы выслушали его и рассказали ему, как они воспринимают его взросление и отделение от родителей. Они также поделились грустью и тревогой, которые они испытывали из-за своего предстоящего отделения от группы и завершения обучения. Когда через несколько часов взошло солнце, ведущий попросил их начать личное путешествие, представить каждый шаг на песке как шаг в самостоятельную жизнь, связанный с движением из прошлого в настоящее, а затем в будущее. Часть участников отошла от костра, а часть села недалеко от него, глядя на море. Через час после того, как взошло солнце, их попросили выбрать место на пляже и создать фигуру, символизирующую их нынешний статус и чувства по поводу завершения обучения и начала нового этапа жизни.

Давид прорыл на пляже недалеко от кромки воды два воронкообразных канала. Узкая часть воронки указывала на восток, к восходу солнца, а более широкая часть была обращена к морю. После того, как участники группы познакомились с работами друг друга и выслушали истории друг друга, Давид пригласил группу собраться вокруг его творения и сказал следующее: «Во-первых, когда я двигался, катался по пляжу и играл с песком, я понятия не имел, что я делаю и что буду создавать. Теперь, стоя здесь с вами и глядя на это сверху вниз, мне кажется, что я создал родовой канал».

Я пригласил Давида принять участие в спонтанном ритуале, который мы тут же придумаем для него. Давид согласился, снял рубашку и сел у входа в свою воронку, а остальные члены группы стали удлинять в обе стороны те два канала, которые вырыл Давид – один, направленный к восходу солнца, а другой – в сторону моря. Через несколько минут, крича и извиваясь, Давид выбрался из узкого канала на открытый пляж. Через несколько секунд, когда он все еще лежал, тяжело дыша на песке, его сзади накрыла огромная волна. «Я жив, я переродился» — крикнул он. Участники собрались вокруг него и завернули в одеяло. Кто-то при этом плакал, кто-то смеялся.  Участники спонтанно начали исполнять песни, и при этом набегавшие морские волны смывали те рисунки, которые члены группы до этого сделали на песке. Ночь уходила, уступая место новому дню...

Данный пример в очередной раз показывает, какое важное место имеет выбор правильного места для сеанса природной терапии, позволяющего актуализировать, прожить и решить определенную личностную проблему. В данном случае целью завершающего занятия было помочь участникам в процессе завершения их обучения и последующего расставания, а также укрепление их веры в свои силы. Пляж и ночь при полной луне явились той средой, которая позволяла им прожить историю изменений и жизненных циклов, связанных как с процессом обучения, так и личностной трансформацией.  Пляж представляет собой открытое место, которое позволяет увидеть горизонт, а песок является той динамичной природной средой, которая может «рассказать» историю об изменчивости и неопределенности жизненного пути. Из песка легко делать изображения, но, в то же время, они оказываются эфемерными. На песке можно построить замок, но его легко смоет волна. В этом смысле песок символизирует созидание и разрушение, жизнь и смерть.

Также данный пример показывает, как в природной среде может быть реализован ​​терапевтический ритуал на основе проявления групповой сплоченности и групповой поддержки. Ярко проявился феномен прикосновения к природе и треугольных отношений, включающих терапевта, клиента (членов группы) и природную среду. Было проиллюстрировано уникальное терапевтическое значение природного ландшафта и его активное участие в драматизации групповых процессов, когда волна захлестнула Давида, и группа включилась в разыгрывание ритуала его «нового рождения».

Программа «Безопасное место» для школ и детских садов

Программа «Безопасное место» родилась в августе 2006 года, ближе к концу Второй Ливанской Войны, когда я и мои коллеги, начали разрабатывать программу, пытаясь найти пути эффективного преодоления травмы на основе взаимодействия детей с природой, которая также пострадала в результате обстрелов. В то время и леса, и тысячи детей на севере Израиля серьезно пострадали. Мы столкнулись с новым примером коллективной травмы, разделяемой тысячами людей и природой.

Мы начали разрабатывать программу в последнюю неделю войны, когда на Галилею обрушился ливень, смыв и пыль, и запах горящих деревьев. Наша работа по созданию программы закончилась примерно через три недели после окончания войны, когда птицы начали возвращаться в пострадавшие от огня леса, а дети стали вновь посещать детские сады и школы.

Протокол программы основан на истории под названием «Безопасное место», в которой рассказывается о «хранителях леса» - людях, пришедших на помощь лесу и его обитателям, пострадавшим от пожара. Люди становятся помощниками леса и его обитателей, реализуя миссию по его восстановлению и превращения его в «безопасное место». При проведении этой программы дети идентифицировались с защитниками леса, проходили обряд «посвящения» в эту роль, создавали базу по защите леса на свежем воздухе и реализовывали разные действия, связанные с посадкой растений, изготовлением кормушек для птиц, проведением командных игр и творческих практик.

Исследование, сопровождавшее программу, показало, что метафорическая и творческая работа как в учебных аудиториях, так и на природе расширяет возможности детей. Это помогает им восстановить свое чувство «безопасного места», занимая активную позицию в отношениях с жизненной средой, природой. Переход от привычного учебного пространства к природе с ее сюрпризами, приключениями и необходимостью справляться с последующим возвращением к привычному режиму занятий в классе, помогал детям соединить новый опыт отношений с жизненной средой с уже сформировавшимися, более привычными моделями отношений.

С 2006 года программа проводилась с более чем 10 000 детей в десятках детских садов и школ, начиная с вводного курса для работников образования. Программа предусматривает 12 еженедельных двухчасовых групповых занятий в помещении и на открытом воздухе, которыми совместно руководили фасилитатор, предоставленный программой, и классный руководитель. Реализация программы включала сопровождение и консультирование работников сферы образования, предоставление им методик, используемых для преодоления травм, творческой групповой работы и природной терапии.

Обучение персонала способствовало созданию и интеграции «безопасного места», поддерживая комфортную атмосферу в школе и обеспечивая успех программы. Впоследствии эта программа была адаптирована для использования в близлежащих населенных пунктах сектора Газа, а также изучалась на курсах и семинарах в колледже Сапир (Шдерот). В настоящее время она реализуется в разных учреждениях массового и специального образования с разрешения Министерство Образования и по рекомендации психолого-педагогических служб.

Методики, включенные в программу, вместе с протоколами проведения занятий были созданы Роненом Бергером, основателем природной терапии и директором Центра природной терапии, Михалой Дерон, директором программы драматерапии в колледже Те-Хай, и Лилах Глик, клиническим и педагогическим психологом из Кириат Шмона. Профессор Мули Лахад, президент Общественного центра профилактики стресса и международный эксперт по лечению психической травмы, оказывала разработчикам программы консультативную помощь.

Исследование, которое сопровождало внедрение этой программы, подтверждает, что с ее исцеляющими метафорами, повествованиями, драматическими и творческими методами и, конечно же, его связью с природой, позволила детям свободно выражать себя и развивать чувство безопасности и уверенности в себе, сформировать широкий спектр эмоциональных и поведенческих навыков. Результаты исследований показывают, что программа улучшила сферу воображения детей, а также их эмоциональные, социальные и когнитивные способности. Она укрепила их уверенность в себе и способствовала их личностному развитию.

Исследование также показало, что программа помогает детям справиться со многими проблемами, которые не обязательно связаны с угрозами национальной безопасности, но также связаны с переездом и интеграцией в новую среду, потерей или болезнью члена семьи, разводом родителей, насилием и безнадзорностью, трудностями в учебе, жестоким обращением и другими. На групповом уровне программа имеет большое значение для групповой сплоченности и поддержки чувства безопасности; для развития коммуникативных навыков и снижении агрессии. Это объясняет, почему так много директоров, учителей и родителей хотят внедрить программу «Безопасное место», почему они просят руководство образовательных учреждений продолжить реализацию программы в будущем.

Заключение

В данной публикации представлены основные теоретические положения и принципы природной терапии. Приведенные примеры показывают ее применимость с разными группами клиентов, в частности, детям с разными нарушениями адаптации, связанными с психической травмой или нарушениями развития. Было показано, что природа используется не только как среда для проведения психотерапии и творческих практик, но и активный агент терапии, социализации и развития личности ребенка и подростка, расширяя возможности для достижения позитивных эффектов. Базируясь на широкой экологической платформе, платформе экогуманитарного подхода [1], природная терапия позволяет по-новому рассмотреть причины и факторы развития болезней и их лечения, где отчуждение человека от природы видится как одна из причин нарушений развития и психосоциальной дезадаптации. Это определяет необходимость восстановления связей человека с природой как фактора оздоровления. Природная терапия также основана на признании важности групповых, общинных связей на основе активизации контакта с природой.

Хотя контакт с природой может быть для многих людей целительным сам по себе, в статье также были показаны связи природной терапии с терапиями искусством – арт-терапией, драматерапией, терапевтическими ритуалами. Представленные формы терапевтического взаимодействия с природой предполагают невербальную, творческую игровую активность. Несмотря на большой объем практических наблюдений, природная терапия нуждается в развитии путем введения соответствующих программ профессиональной подготовки, а также академических исследований и публикаций.

Литература

1. Alekseyev S.V. The human dimension of environmental culture: The eco-human approach // Ecopoiesis: Eco-Human Theory and Practice. – 2020. – Vol. 1, №1. [open access internet journal]. – URL: http://ecopoiesis.ru (10.05.2020)
2. Berger R. Building a home in nature: An innovative framework for practice // Journal of Humanistic Psychology. – 2008a. – Vol. 48, №2. – P. 264-279
3. Berger R. Developing an ethical code for the growing nature therapy profession // Australian Journal of Outdoor Education. – 2008a. – Vol. 12, №2. – Р. 47-52.
4. Berger R. Nature therapy – developing a framework for practice. A Ph.D. University of Abertay. – Dundee: School of Health and Social Sciences, 2009.
5. Berger R. and Lahad M. The healing forest – nature therapy and the integration of arts for the care of children after crisis. – Kiryat Tivon: Akh Publications. (Hebrew), 2011.
6. Berger R. and McLeod G. Nature therapy – a theoretical and practical framework // Social Work Journal. – 2007. – Vol. 46, №2. – Р. 22-31 (Hebrew).
7. Burg J. E. Emerging issues in therapeutic adventure with families // Journal of Experiential Education. – 2001. –Vol. 24, №2. – Р. 118-223.
8. Chaiklin S. and Wengrower H. Dance/movement therapy. Life is dance. – New York: Routledge, 2009.
9. Garst B., Scheider, I. and Baker D. Outdoor adventure program participation impacts on adolescent self-perception // Journal of Experiential Education. – 2001. – Vol. 24, №1. – Р. 41-50.
10. Gergen K, J. The shattered self: dilemmas of identity in modern life. – New York: Basic, 1991.
11. Jennings S. Theatre, ritual and transformation. – London: Routledge, 1995.
12. Jennings S. Introduction to drama therapy. – London: Jessica Kingsley, 1998.
13. Jennings S. Theater of resilience: Ritual and attachment with marginalized groups – We are all born dramatized and ritualized. In C. Schrader (Ed). Ritual theatre - The power of dramatic ritual in personal development, groups and clinical practice. (Р. 200-216). – London: JKP, 2012.
14. Kaly P.W. and Hessacker M. Effects of a ship-based adventure program on adolescent self-esteem and ego-identity development // Journal of Experiential Education. – 2003. – Vol. 26, №2. – Р. 97-105.
15. Kinder D, W. Nature and psyche - radical environmentalism and the politics of subjectivity. – Albany: University of New York, 2002.
16. Kuhn J.L. Toward an ecological humanistic psychology // Journal of Humanistic Psychology. – 2001. –Vol. 41. – P. 9-24.
17. Lahad, M. Creative supervision. – London: Jessica Kingsley Publishers, 2002.
18. Marcow-Speiser V. Ritual in expressive therapy. In: J. Rubin (Ed.), Therapeutic presence. – London: JKP, 1998. – P. 204-218.
19. McLeod J. Narrative and psychotherapy. – London: Sage, 1997.
20. McLeod J. An introduction to counseling. – Berkshire: Open University Press, 2003.
21. McNiff S. Art as medicine. – London: Shambala, 1992.
22. Neill J. T. and Heubeck B. Adolescent coping styles and outdoor education: Searching for the mechanisms of change. In C.M. Itin, (Ed.). Exploring the boundaries of adventure therapy. International Perspectives. – USA: Association of Experiential Education, 1998. – P. 112-126.
23. Pendzik S. On dramatic reality and its therapeutic function in drama therapy // The Arts in Psychotherapy. – 2006. – Vol. 33. – P. 271–280.
24. Pilisuk M. and Joy, M. Humanistic psychology and ecology. In Schnedier K.J., Bugental J.F.T. and Pierson J.F. (Eds.). The Handbook of Humanistic Psychology. – Thousand Oaks, CA: Sage, 2001. – P. 101-114.
25. Price R and DeBever M. The Windana therapeutic community's action adventure program. In C.M. Itin, (Ed.). Exploring the boundaries of adventure therapy. International perspectives. – USA: Association of Experiential Education, 1998. – P. 145-154.
26. Roszak T. The voice of the earth. – Grand Rapids: Phanes Press, 2001.
27. Roszak T., Gomes, M. E., Kanner, A.D. (Eds.). Ecopsychology: restoring the mind, healing the earth. – San Francisco, CA: Sierra Club Books, 1995.
28. Taylor E. Transpersonal psychology: Its several virtues // The humanistic psychologist. – 1992. – Vol. 20, №2 & 3. – Р. 285-300.
29. Totton N. The ecological self: introducing eco-psychology // Counseling and Psychotherapy Journal. – 2003. – Vol. 14. –  P. 14-17.
30. West W. Psychotherapy and spirituality: Crossing the line between therapy and religion. – London: Sage, 2000.
31. West W. Spiritual issues in therapy. – New York: Palgrave, 2004.
32. Whitaker P. Groundswell - The nature and landscape of art therapy. In Moon, C.H. (Ed), Materials and media in art therapy: Critical understandings of diverse artistic vocabularies. – New York: Routledge, 2010. – P. 187-196.

Ссылка для цитирования

Бергер Р. Теория и практика природной терапии // Экопоэзис: экогуманитарные теория и практика. – 2022. – T. 3, № 2. [Электронный ресурс]. – URL: http://ecopoiesis.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).

Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен

Berger R. Theory and practice of Nature Therapy // Ecopoiesis: Eco-Human Theory and Practice. – 2022. – Vol.3, №2. – URL: http://ecopoiesis.ru